sportguns^®спортивное гладкоствольное оружие

Лето 1947 года. Трамвай, который везет меня на единственный в Москве стенд, проходит мимо обычных теперь мест. На стенде, по задней границе стрелковых площадок, в одну линию были расположены трехметровой высоты деревянные башенки - пагоды, по две на площадку (по ее углам). В центре площадки восседал на высокой деревянной лавке "пускальщик", который по сигналу стрелка "Дай!" дергал расположенную перед ним длинную палку-рычаг, связанную тросом с пусковым механизмом весьма примитивной однозарядной метательной машинки, и тогда очередная взведенная машинка выпускала свою тарелку.

На верх каждой вышки вела деревянная лестница. Там, на верхней площадке, под крышей, собирались или особо эмоциональные зрители, болеющие за своих кумиров, или располагались приглашенные высокие гости. Там же реяли флаги и знамена. На стенде тогда стреляли три вида упражнений:

• с места (теперь "трап");

• с подхода (теперь только в охотничьем пятиборье);

• дуплеты (одновременно по двум мишеням). Теперь дуплеты по направлениям полета и расположению места их вылета относительно стрелка также претерпели изменения.

Так или иначе, все эти упражнения были разновидностями стрельбы на траншейном стенде. Упражнение "круглый стенд" (скит) пришло к нам позже. В центре стенда стоял деревянный павильон с буфетом, в котором хорошо кормили, и с большим столом - билиардом, который всегда был занят свободными от стрельбы спортсменами. За павильоном находилась длинная площадка с флагштоком. На площадке проходили построения спортсменов и совершалось награждение победителей. Руководил этим стендом весьма известный тогда заслуженный мастер спорта СССР Борис Александрович Крейцер. В конце полосы для построений стоял маленький домик с надписью "Пристрелочная станция" (кстати, сейчас, к великому сожалению, в Москве нет нигде такого вида сервиса). В домике важно заседал усатый человек крепкого телосложения, который именовал себя "консультантом-оружиеведом". Это был тогда очень известный среди охотников человек Эмиль Вольдемарович Штейнгольд. У него всегда имелись стодольные пристрелочные мишени, все атрибуты, необходимые для снаряжения патронов, шиты для развешивания мишеней и, конечно же набор всяческих весов, больших и малых. Большие весы использовались для взвешивания ружей, малые (аптекарские) - для точного отвешивания дроби и пороха. Все патроны снаряжались с применением только войлочных пыжей и простой закрутки для завальцовывания торцов гильз. Полиэтиленовых пыжей-стаканчиков и закрутки - "звездочки" тогда у нас еще не было.

Эмиль Вольдемарович в своей практике пользовался выведенной им формулой: для патронов, снаряжаемых на стенд, следует брать навеску дроби равную 1/100 от веса ружья, а для охоты, где частота выстрелов менее интенсивна, 1/96 от веса ружья. Заряд пороха для каждой навески подбирался при пристрелке индивидуально, в зависимости от получаемых кучности и резкости патрона.

После анализа результатов Эмиль Вольдемарович снаряжал 12 патронов, наилучших по сочетанию одних и тех же навесок дроби и пороха. Из 12 завершающих выстрелов исключались два: наилучший по результату и наихудший. Оба именовались "дикими выстрелами" и не учитывались в резюме. Затем владельцу вручался рецепт, зарядки патрона, оптимального для его ружья.

Непосредственной стрельбой по тарелочкам руководил инструктор, милейший человек. Терентий Ефимович Суходолов. Бывший солдат, он всегда ходил в распахнутой солдатской шинели, в сапогах, в красноармейской гимнастерке и галифе. Непокрытая голова его всегда была подстрижена "под ноль", а его глаза на загорелом докрасна лице были всегда добрыми и слегка озорными. Было ему тогда лет сорок. Стрелки с любовью называли его Терешей.

В те победные послевоенные годы стенд бурлил шумной жизнью. Разыгрывались как официальные, так и неофициальные первенства - "пульки". В "пульках", как правило, участвовали маститые мастера: рекордсмены Советской Армии Канцер и Леонтьев, чемпион "Спартака" Покровский, артист Малого театра Мочалов, профессор МГУ Ларионов и другие. "Пулька", как правило, проходила одной серией выстрелов по 20 мишеням. Перед "пулькой" ее инициатор собирал с участников по нескольку рублей. На них в буфете покупалось шампанское, а затем победитель потчевал из выигранной бутылки своих сотоварищей по "пульке". Как весело и непринужденно все проходило, не было никаких интриг, все было хорошо организовано. А союзные и армейские соревнования заканчивались вручением богатых призов, как правило, из числа захваченных войсками трофеев: ружей - чемпионам, а рекордсменам порой и мотоциклов.

В дальнейшем, где-то с начала 50-х годов, в связи с нарастанием в международном климате духа холодной войны, соревнования, проводимые за рубежом, обрели статус одного из элементов внешней политики. Помню, в 1959 году я в составе сборной СССР впервые приехал в Бухарест на международную встречу. Сразу же мы были приглашены на прием к советскому консулу в Румынии. В первых же словах, обращенных к нам, он сказал: "Вчера отсюда уехали советские мотоциклисты из сборной Союза. Они проиграли румынам. Прошу вас понять меня: после ваших поражений в спорте мне становится трудно проводить здесь нашу советскую политику". На завтра мы выиграли командное первенство у румын и поняли, что консул был прав: здесь нас сначала приняли с некоторым добродушным превосходством. Как же, ведь их команду возглавлял сам олимпийский чемпион Ион Думитреску! Однако, когда его обстрелял никому не известный Павел Сеничев, Думитреску подошел ко мне и тихо спросил: "Откуда этот стрелок?" Я, чтобы досадить ему покруче, ответил, что это наш новичок - чемпион одного из крейсеров Балтийского флота! Потом, на круглом стенде, после командной победы серебряную медаль получил я, и в газетах появились недоуменные статьи, пытающиеся пояснить неожиданное поражение своей команды. Одна из них называлась "Неожиданный Лосев". Однако румынские спортсмены сразу же стали с нами более почтительными и предупредительными. С тех пор прошло много лет, спорт стал профессиональным, с подключением научных и производственно-технических сил. Однако я твердо уверен, что победу обеспечивает правильное воспитание черт характера самого спортсмена. Поэтому совершенно не удивительно, что результаты крупных соревнований резко покатились вниз сразу же после того, как какой-то "умник" от политики произнес вещую фразу: "Главное - не побеждать, а главное - участвовать". К счастью, принципиальные спортсмены, имена которых были многим известны, причем повсеместно, оставались всегда на прежних позициях: результатом спортивной встречи должна быть только победа сборной страны, а стало быть, и победа нашей Родины.

И я счастлив тем, что те международные соревнования, в которых я участвовал, всегда были чем-то вроде первенства СССР на чужой земле: побеждала наша сборная, и призовые места, как правило, доставались кому-то из нас.

Молодые стрелки! Независимо от всех жизненных перипетий, в которых вы оказались сейчас в новой России, боритесь за славу своей Родины, и она будет благодарна вам!

Олег ЛОСЕВ (заслуженный мастер спорта СССР)
"МОСКОВСКАЯ ОХОТНИЧЬЯ ГАЗЕТА", 10 апреля 1996 г.